Serdyukov

Сердюков Д.В.

Ухудшение социально-экономических условий в нефтедобывающих районах Тюменской области в 1985–1991 гг.

В контексте изучения проблем нефтегазодобывающих районов Тюменской области во второй половине XX в. особый интерес представляет тема социального развития. С момента своего основания Коммунистическая партия Советского Союза провозгласила идею построения социально справедливого общества. Партийное руководство утверждало, что индустриальное освоение новых регионов важно не только в экономическом, но и в социальном плане[[1]]. Бурное развитие нефтегазодобывающего региона с середины 1960-х гг. ставило перед партийными и хозяйствующими структурами задачу по созданию минимально возможных комфортных условий нефтяникам, газовикам, строителям, геологам и т.д. В региональном аспекте 1985 г. был связан с принятием Комплексной программы развития нефтяной и газовой промышленности Западной Сибири, которая включала и социальный раздел.

К середине 1980-х гг. большое количество трудоспособного населения сконцентрировалось в Ханты-Мансийском автономном округе, в 1985 г. число жителей ХМАО составляло – 978,9 тыс. чел. [[2]] А к 1988 г. количество проживающих в Среднем Приобье увеличилась до – 1175,8 тыс. чел. [[3]] В целом, население ХМАО за 1979–1988 гг. увеличилось 2,2 раза. Удельный вес городских жителей округа в 1979 г. составлял – 78%, а в 1989 г. – 90,6%[[4]].

Развитие нефтегазового комплекса требовало значительного прироста трудоспособного населения. В связи с этим в области было принято решение о строительстве новых городов и рабочих поселков. Вследствие чего поменялись пропорции округа. Если в середине 1970-х гг. в трех базовых городах Севера (Сургуте, Нижневартовске, Надыме) концентрировалось до 85% жителей, то к началу 1980-х гг. их доля сократилась до 70%. В этот период активно разрастаются рабочие поселки и появляются новые города. Так с начала 1980-х гг. в ХМАО появилось 5 новых городов: Лангепас, Когалым, Нягань, Радужный, Мегион[[5]]. А перед старыми городами округа была поставлена задача значительного роста. В целом в 1980-е гг. население Тюменской области росло темпами, значительно опережающими союзные и республиканские показатели. Среднегодовой прирост населения в первой половине 1980-х гг. более чем в 9 раз превышал республиканские показатели и был самым высоким в РСФСР[[6]].

Рост населения в регионе стимулировал развитие социальной инфраструктуры. За первые три года XII пятилетки Тюменская область среди 75 территорий РСФСР заняла первое место в расчете на одного жителя по вводу жилых домов и детских дошкольных учреждений, четвертое – по вводу общеобразовательных школ, десятое – по вводу амбулаторно-поликлинических учреждений, пятнадцатое – по вводу больниц. По объему товарооборота область вышла на 7-е место[[7]].

В 1981 – 1985 гг. в Тюменской области, по данным официальной статистики, было построено 11,7 млн. м² жилья, из них 7,6 млн. кв. м. приходилось на северные округа, то есть 65% от общего объема введенного жилья [[8]]. В 1988 г. в Ханты-Мансийском автономном округе произошло увеличение объемов строительства непроизводственных объектов по сравнению с 1986 г. на 115%, было построено непроизводственных объектов на 1147 млн. руб. Капитальные вложения в объекты коммунального хозяйства составили 140 млн. руб., рост по сравнению с 1986 г. составил 103%. К 1988 г. сдали 1574 тыс. м²жилых фондов, рост по сравнением с первым годом XII пятилетки составил 110%. Общеобразовательных учреждений за этот же период построили на 15600 мест, детских дошкольных учреждений 16600 мест. К 1988 г. в строители округа запустили в действие больниц на 1075 коек, поликлиник на 1415 мест, 7 - спортивных комплексов, 312 детских музыкальных школ, объектов культуры на 3750 чел. [[9]]

Однако, несмотря на развитие социальной инфраструктуры, неточное планирование социально-экономических потребностей региона привело к появлению множества нерешенных социальных вопросов. В 1987 г. бюро Тюменского обкома КПСС признавало, что обком, окружкомы, горкомы, советские и хозяйственные органы области не проявляют должной озабоченности состоянием развития социальной сферы, крайне медленно устранялись сложившейся диспропорции между ростом производства и формированием социально-бытовой инфраструктуры нефтегазового комплекса[[10]].

Несмотря на значительный рост объемов жилищного строительства, в районах нового промышленного освоения происходит обострение жилищной проблемы. Налицо парадоксальная ситуация: объемы жилья растут, а обеспеченность им снижается. Так, у нефтяников она снизилась с 50% в 1970 г. до 39% в 1980 г., у газовиков с 78 до 40%. У газовиков и нефтяников в 1980-е гг. недоставало в соответствии с нормой свыше 3 млн. м² общей площади жилых домов[[11]]. Темпы строительства жилья по-прежнему отставали от темпа жилищного строительства.

Пожалуй, главной проблемой на протяжении всего периода промышленного освоения региона оставался «квартирный вопрос» в различных его проявлениях. В 1989 г. комиссия Госплана СССР в Тюменской области признавала, что в нефтедобывающих районных Западной Сибири установленные постановлением ЦК КПСС и Совета Министров от 20 августа 1985 г. №797 задачи по строительству и вводу в эксплуатацию в XII пятилетке жилых домов и других объектов непроизводственного назначения выполнялись неудовлетворительно[[12]].

Организации Госплана СССР, Минлеспрома СССР, Минметаллургии СССР, ассоциации «Союзстройматериала» и ряда других министерств и ведомств, ответственные за материально-техническое обеспечение строительства, резко снизили свою активность в части поставок строительных материалов, конструкций деревянных домов и оборудования для объектов строительной индустрии. Так, например, Госснаб СССР и Минлеспром СССР при задании на поставку в 1989 г. 1190 тыс. м² конструкций сборных деревянных домов предусмотрели в планах поставить заказчикам всего лишь 341,8 тыс. квадратных метров[[13]].

По данным Всесоюзной переписи населения становилось ясно, что только 61,5%, т.е. 1788,3 тыс. чел. сообщили, что они проживают в отдельной квартире и 13,3% - 386,3 тыс. чел. в индивидуальных домах. Таким образом, только 74,8% жителей Тюменской области имели отдельные квартиры или индивидуальные дома. Из каждой тысячи семей 696 проживали в отдельной квартире: 331 семья занимала двухкомнатные квартиры, 206 – трехкомнатные, 135 – однокомнатные и 23 семьи занимали 4 и более комнаты. Несколько выше обеспеченность семей отдельными квартирами наблюдалась в Ханты-Мансийском автономном округе, где из тысячи семей 806 проживали в отдельных квартирах. Характерными для области являлся высокий процент проживающих в общежитии – 10,5% или 306,8 тыс. чел. [[14]]

При анализе социально-экономического развития регионов, входящих в состав Западно-Сибирского нефтегазового комплекса неоднократно отмечалось, что доминирующими длительное время оставались вопросы наращивания объемов добычи нефти и газа при крайне низком внимании к социальным проблемам. Во временных жилых помещениях в 1989 г. проживало 296,8 тыс. жителей или 9,3% от всех ответивших на вопрос о типе жилого помещения. В автономных округах доля проживающих в таком жилье была еще выше: в ХМАО – 14,1% или 171,1 тыс. чел., ЯНАО – соответственно 19,7% т.е. 92,1 тыс. чел. В сельской местности доля проживающих в индивидуальных домах и отдельных квартирах составляла 85,8%. Не имели своего жилья и снимали его у граждан 18,9 тыс. чел. или 0,6% жителей области. Причем на частных квартирах, в большинстве случаев, проживали лица семейные, на долю которых приходилось 78% т.е. 14,8 тыс. чел. или примерно 4,3 тыс. семей[[15]].

Кроме населения проживающего во временном жилье и общежитиях, 117,9 тыс. жителей области, т.е. 44,7% нуждались в улучшении жилищных условий. На 1 января 1990 г. в Тюменской области в очереди для получения жилья стояло 405,3 тыс. семей, из них в городских поселениях – 392,6 тыс. семей, т.е. больше чем в 1986 г. на 14%. Большинство нуждающихся в улучшении жилищных условий, а именно 74% от общего числа, проживали в районах Крайнего Севера. Каждый второй житель, стоявший в очереди на получение жилья, являлся жителем Ханты-Мансийского округа[[16]].

Подавляющее большинство домов, построенных до 1979 г., являлись деревянными. В общем фонде в Тюменской области доля ветхого и аварийного жилья составляла 2%. На начало 1990 г. жилищный фонд с высоким процентом износа насчитывал 523,2 тыс. м² общей площади, из него 9,2% площади находилось в аварийном состоянии. Переселение в новые квартиры и дома в области ожидало 41,1 тыс. семей. Индивидуальный жилищный фонд в общем объеме непригодного жилья возрос до 29,7 тыс. м² общей площади 5,7%. Более половины площади жилых домов с высоким процентом износа находилось в районах Крайнего Севера. Наибольшее количество такого жилья числилось в городах – Ханты-Мансийск, Нижневартовск, Мегион, Салехард, Советском и Октябрьском районах[[17]].

За годы XI пятилетки в Нижневартовске было построено 18900 квартир, выдано 5350 ордеров для переселения из балков[[18]]. Однако, если в 1981 г. в целом по городу было сдано 226 тыс. м² жилья, то в 1986 г. всего запланировали ввести жилья 170 тыс. м². А официальным постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР от 20.08.85 г. № 797 предусмотрели только ввод 110 тыс. м² для нефтяников, т.е. в два раза меньше чем в первом году XI пятилетки. На практике Министерство промышленного строительства СССР приказом № 291 установило минимум подряда для нефтяников по Нижневартовску на XI пятилетку всего 250 млн. руб. Этих средств достаточно было, чтобы построить 390 тыс. м² жилья. На это ушло 190 млн. руб., а оставшиеся 60 млн. руб. необходимо было растянуть на всю пятилетку, закрыв потребности на соцкультбыт и коммунальное хозяйство. Это было нереально, так как нефтяники планировали увеличить количество работников за пятилетку на 25 тыс. чел., к тому же 36 тыс. чел. в том числе 22 тыс. нефтяников длительный период уже проживали в балках, ветхих деревянных домах и других видах временного жилья, которые нельзя было назвать благоустроенным[[19]].

Несмотря на многочисленные попытки ликвидации временного жилья, его количество по-прежнему увеличивалось. Так к середине 1980-х гг. по неполным данным среди работников «Главтюменнефтегаза» во временном жилье проживало 160 тыс. чел. [[20]] Из года в год не выполнялись решения исполкома по переселению трудящихся Нижневартовска из временного жилья предприятиями «Миннефтезазстроя». За 1986 – 1988 гг. коллективами этого министерства переселено 1783 человека вместо 4863 по заданию[[21]]. В Нижневартовске в балках проживало более 6500 семей, своей очереди на получение жилья по городу ожидало 48 тыс. семей[[22]]. Несмотря на разрабатываемые программы по сносу балков и вагонов-домиков, в Сургуте и в других городах округа по инерции продолжалось строительство балков[[23]]. Из 14 тыс. балков и вагончиков, определенных под снос, в Сургуте в конце 1988 г. оставалось около 3600. В срочном переселении из временного жилья нуждались 4 тыс. семей[[24]]. В Мегионе в 1987 г. около 9,5 тыс. чел проживали в балках[25]. В Лангепасе в этом году в очереди на получение жилья стояли 9235 семей, из них 2157 семей проживали в балках и вагончиках[[26]].

Подводя итоги на пленуме обкома КПСС в 1990 г., председатель межведомственной комиссии Западно-Сибирского нефтегазового комплекса при Госплане СССР Е.Н. Алтунин вынужден был заявить: «Не будет никакой квартиры в 2000 году каждому, не получится? Проанализируйте. Два года снижаем объемы строительства жилья, хотя продолжаем кругом заявлять, что мы хорошо работаем. В этом году вышли на уровень 1985 г. Вот куда мы с вами пришли» [[27]].

В результате постоянного несоответствия в темпах строительства объектов жилья и соцкультбыта с одной стороны и объектов инженерного обеспечения с другой стороны округ находился в условиях постоянного дефицита питьевой, горячей воды, средства вязи, мощностей энергоснабжения и других видов инженерного обеспечения[[28]]. В столице округа Ханты-Мансийске не было канализации, очистных сооружений, единого тепло, водо, электро и газоснабжения[[29]].

На протяжении XI пятилетки в области происходили отключения тепло- и электроснабжения домов и микрорайонов. Число писем в обком КПСС по этим вопросам в 1984 г. увеличилось по сравнению с 1983 в 1,8 раза. Лишь после неоднократных обращений жильцов в вышестоящие органы, партийные комитеты были приняты меры по нормализации работы системы отопления руководителями жилищно-коммунальной конторы НГДУ «Урайнефть», Тобольского нефтяного комбината, Тюменского горисполкома и других организаций[[30]]. Однако жалобы на отсутствие нормальных бытовых условий продолжались на протяжении всех лет перестройки. Например, рабочий НГДУ «Урьевнефть» В.В. Грудев в 1988 г., выступая на заседании областного Совета народных депутатов, обвинял облисполком в бездействии в вопросе обеспечения нормальными бытовыми условиями жителей города Лангепаса. В жилых домах вода подавалась по графику через час. Более того, в городе не были запроектированы очистные сооружения. В облисполкоме обещали решить этот вопрос только в XIII пятилетке[[31]].

За годы перестройки сформировалось неоднозначное положение в вопросах развития объектов социокультурного и общеобразовательного значения. На начало 1984/1985 уч. г. в населенных пунктах севера Тюменской области действовало 284 дневных общеобразовательных школы с численностью учащихся 283,4 тыс. чел. [[32]] За годы перестройки произошло незначительное увеличение числа общеобразовательных учреждений. Так если в 1985 г. в ХМАО их насчитывалось 302, то к 1991 г. в регионе функционировало 378 школ[[33]]. Оценивая эти показатели в масштабах всей Тюменской области можно сделать вывод о недостаточном внимании к данному вопросу в округе. Видно, что в 1985 г. в области функционировало уже 1446 школ, а к 1991 г. их количество выросло до 1535[34]. К 1987 г. обеспеченность в школах округа составила 74 места на 100 учащихся[[35]].

Формирование Западно-Сибирского нефтегазодобывающего комплекса определило высокую потребность в учреждениях культуры. В то же время возведение объектов культуры не соответствовало темпам промышленного строительства. Доля государственных капиталовложений в строительство учреждений культуры в Тюменской области была значительно ниже республиканской. По стоимости основных фондов культуры и искусства в расчете на одного жителя регион занимал в 1985 г. лишь 32 место по РСФСР[[36]]. В течение двенадцатой пятилетки не снижалась, а даже возрастала диспропорция по местам в клубных учреждений. При планируемом росте населения в районах нефтедобычи на 36%, число мест должно было увеличиться менее чем на 32%. Менее чем на 30% должны были удовлетворяться в 1990 г. потребности в посадочных местах в кинотеатрах[[37]]. В результате экономических реформ в годы перестройки в строительной отрасли начался резкий спад, завершившийся в начале 1990-х гг. глубоким кризисом отрасли. Строительство учреждений культуры почти прекратилось, появилось множество «замороженных» объектов[[38]].

В 1990 г. в результате резкого ухудшения материально-технического обеспечения строек, падения договорной, производственной и трудовой дисциплины в очередной раз был сорван план строительства жилья, важнейших социальных объектов. В целом по области жилых домов ввели лишь 80%, детсадов - на 61%, школ - на 86%, больниц - на 35%, поликлиник - на 38% от годового задания. Ввод жилья соответствовал достигнутому уровню 1981 г., школ - 1985 г., детских дошкольных учреждений, объектов здравоохранения - семидесятых годов[[39]].

В Тюменской области остро ощущалась нехватка школьных помещений. Почти 36% общей численности учащихся занимались в 1985 уч. г. во вторую смену, а 2,4 тыс. или 0,9% - в третью. В городах Мегионе, Нефтеюганске, Сургуте, Стрежевом показатели занимающихся в третью смену составил, от 0,7 до 4,4% учащихся. Более половины учащихся там занимались во вторую смену[[40]].

Нарушение сроков ввода общеобразовательных учреждений стали систематическими. Так, в городах Нефтеюганске, Нижневартовске, Нягани, Вагайском районе в 1989 - 1990 уч. г. более 45% учащихся занимались во вторую и третью смену. Примером затяжного строительства может служить школа на 1176 ученических мест в г. Ханты-Мансийске. Эта стройка велась с 1987 г., заказчиком являлось объединение «Хантымансийскгеология», подрядчиком СУ-20 объединения «Тюменьнефтегазстрой». Сметная стоимость данного учреждения составляла 3,3 млн. руб., за три года сначала строительства было освоено только 37% сметной стоимости. Лимит капитальных вложений на 1990 г. составил лишь 1,9 млн. руб. [[41]]

Необходимо отметить, что большинство крупнейших производственных объединений, на которые партия и правительство возложили обязанности по развитию социальной и культурной инфраструктуры округа, не справлялись с планами по строительству общеобразовательных учреждений. Так, еще в 1986 г. Управление магистральных нефтепроводов из запланированных 576 учреждений освоило только 384, объединение «Нижневартовскнефтегаз» в 1987 г. из 2008 построило только 1376 образовательных учреждений, а объединение «Красноленинскнефтегаз» из 192 запланированных не построило ни одного учреждения. Подобная тенденция наблюдалась и в последующие годы. В 1989 г. ПО «Юганскнефтегаз» из обязательных 1496 общеобразовательных объектов смогло возвести только 1300[[42]]. Очевидно, что строительная индустрия округа не справлялась с поставленными задачами по социальному развитию Среднего Приобья. С другой стороны, нужно учитывать то обстоятельство, что, спущенные сверху партийные и правительственные планы, мало соответствовали реалиям и возможностям регионов.

Развитие лечебно – профилактических учреждений в городах и районах Тюменского нефтегазового комплекса, также носило бессистемный характер. За 4 года XI пятилетки на 73% увеличилось количество больничных учреждений области и на конец 1984 г. их число составило 115[43]. К 1987 г. в здравоохранении округа обеспеченность койко-местами составила 70%, медицинским персоналом – 72% [[44]].

В 1985 г. в ХМАО функционировало 76 больничных учреждений, к 1991 г. их количество увеличилось до 82. А число амбулаторно-поликлинических учреждений увеличилось за этот же период со 127 до 144 [[45]]. Но на фоне развития лечебных учреждений в масштабах всей Тюменской области эти цифры выглядят не столь оптимистично. Так если в 1985 г. число больниц в области равнялось 239, то к 1990 г. достигло 249. А численность амбулаторно-поликлинических учреждений выросло с 407 до 411[[46]]. Таким образом, несмотря на более жесткие природно-климатические и социально-бытовые условия в Ханты-мансийском автономном округе функционировало менее 1/3 лечебных заведений области.

Вопреки определенной динамике роста оздоровительных заведений, серьезной проблемой в нефтегазодобывающих районах Тюменской области являлся дефицит медицинских учреждений. Например, в рабочих поселках Мамонтово, где на начало 1985 г. проживало 12,3 тыс. чел., Барсово – 10,6 тыс. чел. вообще отсутствовали больничные учреждения. Также низкой была обеспеченность больничными койками в районных поселках, например, в поселке Комсомольский - Советского района, всего 55 коек[[47]]. Планы ввода больниц ежегодно не выполнялись. По сумме 4 лет XI пятилетки план ввода в действие больничных коек по застройкам был выполнен всего лишь на 52,8%. За этот период не смогли сдать в эксплуатацию больниц на 1,7 тыс. коек из них 655 коек (39%) по заказам Мингазпрома и 600 коек (33%) Миннефтегазстроя[[48]]. В целом по округу обеспеченность больничными койками снижалась со 106 в 1985 г. до 101 в 1987 г на 10 тыс. населения. При этом общая численность больничных коек в Тюменской области составляла 117 единиц на 10 тыс. чел. [[49]]

Не лучшим образом осуществлялось и строительство поликлинических учреждений. План ввода поликлиник в 1985 г. был выполнен менее чем на 71%. В 1988 г. обеспеченность амбулаторно-поликлиническими учреждениями в округе составляла 200 на 10 тыс. населения, в области 210 на 10 тыс. Не хватало площади поликлинических учреждений в городах Когалыме, Радужном, Нягани, Нефтеюганском районе[[50]].

Численность врачей всех специальностей в лечебно – профилактических учреждениях увеличилось на 26,6% или 2,2 тыс. специалистов. Показатели обеспеченности жителей врачами по большинству населенных пунктов нефтегазового комплекса продолжали оставаться крайне низкими. Так, если в 1984 г. в целом по комплексу показатель составлял 49,7 врачей на 10 тыс. жителей, то в районных поселках Барсово, Комсомольский, Лангепас, Мамонтово, Новоаганск, Пойковский приходилось менее 20 врачей на 10 тыс. чел. [[51]] К 1988г. обеспеченность врачами в Ханты-Мансийском автономном округе составила 28,9 медиков на 10 тыс. чел., а средним медперсоналом 98 на 10 тыс. чел. В области эти показатели были выше, соответственно 35 и 104 на 10 тыс. чел[[52]]. В округе в системе здравоохранения только половина врачей оставалась работать постоянно, а среди среднего медперсонала текучесть кадров была еще выше. Например, если в XI пятилетке в округ прибыло 7 тыс. медиков, то выбыло 5 тыс. [[53]] Причина такой подвижности кадров скрывалась в отсутствии жилья.

Консервация устаревших методов хозяйствования и управления нефтегазовой промышленностью приводили к тому, что, как отмечалось в печати: «никто не задумывался над проблемой обеспечения нормальными бытовыми условиями значительной части населения – геологов, нефтяников, газовиков. Как и 30 лет назад, в конце 1980-х гг. буровая начиналась с балка и печки. Никого не беспокоило то, что из 25 лет, проработанных в бурении, рабочий жил 20 лет в балке в полевых условиях и только пять лет дома, в семье» [[54]].

Руководство предприятий и парткомы ХМАО не затрудняли себя созданием особо комфортных условий на производстве. Трудовые коллективы округа, имеющие уютные бытовые помещения, сауны, оздоровительные центры, тренажеры, чайные, комнаты психологической разгрузки можно было пересчитать по пальцам[[55]]. Подобные благоприятные условия были лишь в Нефтеюганском УТТ-1, АТК треста «Запсибэнергострой» в городе Сургуте, в УТТ НГДУ «Повхнефть» в Когалыме. Чаше встречались образцы противоположного отношения к работникам. Например, в поселке Покачи на здании нового клуба большими буквами написали лозунг «Слава Нефтяникам»! Несмотря на красивые лозунги, крыша в клубе сильно протекала. К тому же руководство НГДУ запретило демонстрировать фильмы, опасаясь, что работники порежут кресла[[56]].

В Ханты-Мансийском автономном округе вопрос о трудоустройстве становился не менее острым, чем в более южных регионах страны. Несмотря на то, что в 1987 г. было принято постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС «Об обеспечении эффективной занятости населения, совершенствовании системы трудоустройства и усиления социальных гарантий для трудящихся», к 1988 г. в округе только 60% обратившихся смогли получить новую работу.

Развитие социо-бытового обслуживания населения региона также оставляло желать лучшего. В области к 1985 г. число ателье, цехов, мастерских достигло 1552 ед. В 1985 г. общий объем государственной и кооперативной торговли, включая оборот общественного питания, в городах и рабочих поселках, входящих в состав Западно-Сибирского нефтегазового комплекса, составил - 3419,8 млн. руб., розничный товарооборот – 2862, 6 млн. руб. В городах и рабочих поселках области за 4 года XI пятилетки было продано товаров на 12,3 млрд. руб. [[57]]

Несмотря на определенные достижения, в нефтегазодобывающих районах Тюменской области оставался очень низким уровень бытового обслуживания населения. Например, в городах Ноябрьск, где в 1984 г. одному жителю было оказано бытовых услуг в среднем на 15 руб. 14 коп. В Новом Уренгое житель получил услуги на 16 руб. 71 коп. В рабочих поселках Барсово житель реализовал свои потребности только на 1 руб. 75 коп., в Пойковском всего - 4 руб., 86 коп., Мамонтово – 14 руб. 96 коп.

Не был достигнут уровень планового товарооборота в гг. Нижневартовске на 30,6 млн. руб., Нефтеюганске – 18, 9 млн. руб., Стрежевом – 12,5 млн. руб., Сургуте – 9,5 млн. руб. [[58]] Бытовыми предприятиями Тюменской области в XII пятилетке плохо оказывались услуги по ремонту телевизоров, бытовой техники, фотографии, химчистки и другим видам[[59]]. Например, по итогам 1988 г. план по ремонту обуви не был выполнен в 14-ти городах и 17-ти районах Тюменской области. Наибольшее отставание от плана наблюдалось в Ханты-Мансийске, Мегионе, Урае, Нижневартовском районе[[60]]. В области действовало только 3 кооператива по ремонту обуви (в Ноябрьске, Салехарде, Сургуте) [[61]].

На 1 января 1985 г. в расчете на 1000 чел. населения торговая площадь магазинов в целом по нефтегазодобывающим районам Тюменской области составила 128 м², это на 57 м²или 31% ниже норматива, установленного для проживания в городских поселках. Особенно низкая обеспеченность населения торговыми площадями магазинов была в рабочем поселке Барсово Сургутского района и городе Лангепас, где расчете на 1000 жителей приходится соответственно 44 и 52 м² торговой площади[[62]].

Более того, регион систематически испытывал дефицит продуктов животноводства. Это было связано с особенностями их использования в области. Так, например, через сеть общественного питания рабочие, школьные, студенческие столовые, буфеты строительных трестов, буровых, компрессорных и т.д. потреблялось от 30 до 70% рыночного фонда[[63]]. В результате для свободной продажи в магазинах городов и районов области из рыночного фонда оставались в основном ресурсы на ограниченное количество мясных полуфабрикатов, мясо, консервов, птицы и немного свинины. По данным плановой комиссии облисполкома талонное распределение мясопродуктов имело место только в районах и городах Ханты-Мансийского автономного округа, кроме Сургута[[64]].

Специфика Тюменской области, а именно территориальное деление нефтегазового комплекса и сельскохозяйственной зоны, особенности труда в условиях Крайнего Севера вызвало неравномерность потребления продуктов питания. По данным Госкомстата РСФСР по Тюменской области в 1989 г. в разные районы Тюменской области завоз мясопродуктов осуществлялся неравномерно. Из источников видно, что в северные округа ввозили мяса не немногим больше чем в город Тюмень. Так, на одного жителя Тюмени их всех источников приходилось 68 кг мяса в год, на жителя ХМАО 80 кг, а на жителя ЯНАО 91 кг. [[65]] Данные показывают, что северные территории снабжались мясом немного лучше, чем юг Тюменской области. Однако нужно учитывать то, что в Тюменскую область завозилось из других областей страны 50% рыночного фонда мясопродуктов и молокопродуктов, трудно было влиять на ассортимент завозимых продуктов. К тому же мясопродукты в основном завозили в больницы, детские учреждения, льготному контингенту, реализация ее в свободной продаже практически отсутствовала[[66]].

Факты плохого обеспечения жителей ХМАО косвенно подтверждают выступления партийных руководителей. В марте 1988 г. второй секретарь окружкома КПСС А.В. Филиппенко на окружном пленуме признавался, что на одного жителя в округе производилось 41 килограмм цельного молока в год, мяса 10, картофеля 45, овощей 17. Это, по его словам означало, что среднестатистический житель ХМАО из произведенных в округе продуктов мог выпить стакан молока и съесть пару котлет в неделю[[67]]. В Нефтеюганске только в 1990 г. недопоставка мясопродуктов по городу составила 1361 тонн[[68]]. Особенно плохо в ходе перестройки обеспечивался план по товарообороту предприятиями торговли в городах Нижневартовске, Лангепасе, Сургуте, Урае, в Советском, Ханты-Мансийском, Нижневартовском, Октябрьском районах[[69]].

Возмущались плачевным положением в вопросе обеспечения товарами народного потребления и на местах. Например, в 1988 г. на Лангепасской партконференции главный технолог Локосовского ГПЗ Р.И. Амиров высказал удивление по поводу сложившейся ситуации. Выступая Р.И. Амиров, жаловался: «Семья живет без мяса, маленькая дочь пьет чай без сахара, я не могу рукавицы теплые купить, прожив два года на севере. Не могу купить шубы теплой, не говоря о том, что моему ребенку тоже одеть нечего» [[70]]. Продолжая тему он утверждал, что горком и горисполком не занимается должным образом организацией поставок необходимых продуктов и товаров народного потребления.

Отдельной критике были подвергнуты методы борьбы партийных и государственных органов с алкоголизмом. Житель Лангепаса утверждал, горожане пьют из-за отсутствия возможности устроить культурно свой вечерний досуг, так как в городе ни горком, ни горисполком не смогли организовать элементарных клубов по интересам. Он спрашивал: «Кто дал право горкому или исполкому отнять у моей семьи друзей, Новый год, бутылку шампанского или три бутылки сухого вина? Ну, давайте введем талоны, если мы не стыдимся моему ребенку дать талон, который без сахара сидит, а вот шампанское, встретить Новый год или 7 ноября, мы стыдимся, да? А ведь кто-то достает. Нет боли за простых людей, что мы паршиво живем, извините за выражение, плохо живем» [[71]]. Подобные срывы свидетельствуют о том, что уровень социального дискомфорта приобрел массовый характер, затронул не только самых простых работников нефтегазовой промышленности, а проник в среду квалифицированных специалистов.

В вопросе обеспечения товарами народного потребления, в том числе и продуктами питания к концу XII пятилетки образовался существенный перекос. Причины подобного перекоса заключались в решении областного руководства предприятий и руководства областного Совета профсоюзов по продаже ОРСами и УРСами товаров по предприятиям. Многократные проверки государственной торговой инспекцией установили, что в магазинах горрыбкоопа отсутствовало в продаже до 30 наименований товаров при наличии ее на базе. Опечатывались склады УРСа «Сургутнефтегаза» в связи с тем, что магазины не пускали в продажу тетради, канцтовары[[72]].

Контроль над реализацией товаров осуществлялся специфическими методами. Например, в результате независимого расследования рабочей группы Сургутского городского координационного комитета по продовольствию было составлено и передано в ОБХСС 25 протоколов по факту укрытия товаров[[73]]. Однако товары в магазинах были. Например, в магазине «Океан» проверка комиссии горсовета показала, что в помещении магазина находилось пиво, консервы, соленая кета, муксун на общую сумму 100 тыс. руб., все это отсутствовало в свободной продаже[[74]]. После проверки магазина, несмотря на участие депутатов, сотрудники ОБХСС способствовали скорейшему закрытию этого дела, спустив дело на тормозах[[75]].

Контролирующие органы не утруждали себя полноценным контролем подопечных торговых точек, в 1988 г. сотрудники ОБХСС получили от предприятий города товаров на 15 тыс. 219 руб. Вместо того, чтобы ввести контроль за своим отделом начальник городского УВД В.И. Хисматулин затеял переписку, где в каждом письме он просил дефицитные товары для своих работников[[76]].

Местные власти пытались выправить ситуацию с неравномерным распределением дефицитных товаров. Например, в Сургуте в 1990 г. было принято решение исполкома № 47, которое расширяло круг предприятий по продаже товаров населению. В том числе торговлю организовали через предприятия, не имевшие ОРСы[[77]]. Хотя это решение было в некоторой степени несправедливым, так как не охватывало тех, кто сидел дома, работающих в кооперативах или временно не работающих. Так же горисполком предложил выдавать талоны на товары народного потребления через ЖЭУ, организовать выездную торговлю, часть товаров в размере 15 % резервировать за льготными категориями[[78]].

Однако Сургутский городской совет народных депутатов в связи с невозможностью осуществления полноценного контроля за соблюдением законности при подобном распределении товаров заблокировал это решение[[79]. В Нижневартовске было принято решение распределять дефицитные товары через ограниченный круг магазинов по талонам[[80]]. В перечень товаров, распределяемых через сеть установленных магазинов, попала мужская и женская одежда, в том числе сорочки, трусы, колготки, полотенце, мыло туалетное и. т. д. [[81]]

Также был определен порядок обслуживания продовольственными и непродовольственными товарами для юбилейных дат и ритуальных обрядов. Прием заказов по таким случаям осуществлялся только за 3-5 дней до проведения события. Заказы от юбиляров принимали только с момента исполнения 50-и лет и более. Нормы отпуска промышленных товаров для одного юбиляра составляли два наименования разных групп товаров[[82]]. По непромышленным товарам также устанавливались жесткие нормы отпуска в одни руки.

Радикальная экономическая реформа начала 1990-х гг. еще более усугубила социальное положение жителей Тюменской области. Ее негативное влияние делегаты окружного пленума КПСС предвидели еще в марте 1990 г. Пленум высказал опасения, что программа «500 дней» в части перехода к рыночной экономике предприятий нефтегазодобычи и лесозаготовки не обеспечит гарантий против резкого падения жизненного уровня занятых в этой сфере, приведет к сокращению объемов работ, ликвидации предприятий и безработице[[83]]. К 1991 г. сложилась кризисная ситуация, при ежегодных платежах округа в бюджеты Союза и России более 9 млрд. руб. недовложения в социальную сферу ХМАО по сравнению со среднереспубликанскими показателями составили 23 млрд. руб. [[84]]

Депутатская группа Сургутского горсовета в обращении к председателю горсовета А.Е. Лошакову в октябре 1991 г. обвинила горисполком в желании уйти от ответственности за сложившееся критическое положение в городе. В своем обращении депутаты констатировали: «Социальная обстановка в нашем городе крайне напряженная: постоянная лихорадка с хлебом, нехватка молочных продуктов, устроена лихорадка на сахар, табак, вино - водочные изделия, торговля в городе не управляема» [[85]]. Подобная ситуация наблюдалась и в другом крупнейшем городе округа Нижневартовске[[86]]. Не решается вопрос социальной защищенности низкооплачиваемых слоев населения и работников бюджетных организаций. В 1991 г. на объединенном пленуме Березовского райкома партии первый секретарь райкома КПСС М.В. Кайгородов заявил делегатам, что по всем показателям социальной сферы Тюменская область откатилась к уровню 1981 г. Под угрозой провала находились программы «Здоровье» и «Образование» [[87]].

Как уже отмечалось, интенсивное развитие региона стимулировало массовый приток населения. Миграционные процессы приобрели особенно бурный характер в начале 1980-х гг. Значительное увеличение объемов нефтегазодобычи, расширение масштабов промышленного и социального освоения региона повлекли за собой рост населения. Особенностью населения области и округа являлся его возрастной состав. Уже на начальном этапе формирования нефтегазового комплекса 70% приехавших составляла молодежь в возрасте от 20 до 35 лет. В последующие годы также основным составом населения городов ХМАО оставалась молодежь. Среди нефтяников в 1980-е гг. 51% рабочих были в возрасте до 30 лет, от 40 до 50 лет – 44% и 5% были старше 50 лет. Промышленное освоение севера Тюменской области привело к значительным демографическим изменениям. К 1980-м гг. область вышла на первое место в СССР и РСФСР по росту населения[[88]]. Значительный прирост населения происходил за счет миграции.

Однако негативным явлением была низкая приживаемость переселенцев, следствием которой была обратная миграция. Если население Тюменской области с 1965 по 1985 гг. увеличилось на 1412 тыс. чел., то общий миграционный поток за этот же период составил 8 млн. чел. [[89]] В ХМАО из 42 тыс. прибывших в 1964 – 1965 гг. выбыло 19 тыс., то есть каждый второй[[90]]. Его главной причиной являлось хроническое отставание в развитии социальной инфраструктуры.

В годы перестройки наблюдается тенденция к сокращению темпов миграционного прироста. Так если в 1985 г. в округ прибыло 154593 чел., а убыло 102926 чел., прирост составил 51667 чел. То в 1991 г. в регион приехало 68800 чел и убыло 87248 чел. Таким образом, наблюдается максимально возможный с начала освоения региона отток населения. Показатель отрицательного прироста составил 18448 человек[[91]].

Отрицательную тенденцию в миграционных процессах не смогла переломить и более привлекательная система оплаты труда северян. Заработная плата с учетом районного коэффициента и северной надбавки была в разы больше той, что получали рабочие и специалисты на «большой земле. Даже рост оплаты труда наблюдавшийся в конце 1980-х гг. не смог изменить ситуации. Если в 1985 г. в промышленности, строительстве, транспорте, и других сопутствующих отраслях ХМАО средняя зарплата по данным статистики составляла около 400 руб., в 1991 г. она выросла до 1000 - 1200 руб. [[92]] Хотя необходимо признать, что рост зарплат в последние годы перестройки был вызван особенностями монетарной политики государства и высокой инфляцией. Ситуация усугубилась в результате принятия постановления Союзного правительства от 15 декабря 1990 г. «О мерах по обеспечению нормального функционирования народного хозяйства в 1991 г.» фонд потребления в первом квартале 1991 г. устанавливался равным сумме расходов на оплату труда работников предприятий за 1 квартал 1990 г. То есть фактически, несмотря на рост инфляции, правительство заморозило зарплаты. Так в некоторых трестах «Сургутнефтегаза» фактическое ограничение зарплаты составляло 505 руб. на одного работника, то есть почти в два раза ниже базовой величины установленной на 1991 г. верховным Советом СССР – 880 руб. и Верховным Советом России - 910 руб.[[93]]

До 70% опрошенных называли неудовлетворенность социальной сферой в качестве главного мотива возвращения на «большую землю» [[94]]. Следствием этой «неудовлетворенности» стала обратная миграция, социальная инфраструктура не выполнила своего главного предназначения. Небыли созданы комфортные условия для постоянного проживания северян.

Отдельной весьма сложной проблемой на протяжении всего периода промышленного освоения севера Тюменской области являлся вопрос взаимоотношений с коренным населением. Предприятия вытесняли аборигенов с мест их локализации, уничтожали всякую возможность самостоятельно прокормиться. Загрязнение рек, лесов и лесотундры привело к исчезновению источников пропитания. В условиях безработицы, безделья и пьянства партийные и государственные органы считали своим долгом провозгласить программу социальной поддержки коренного населения Севера.

Одной из организаций, возложивших на себя функцию реабилитации аборигенов, была ассоциация «Спасение Югры». Проведенный в 1989 г. этой организацией съезд коренных жителей был вызван тяжелым положением 72-х национальных поселков округа, кризисным состоянием традиционных отраслей, безработицей, пьянством, высокой смертностью и т.д. [[95]]

Анализ показал, что около 80% жилья в национальных поселках находилось в ветхом состоянии, без наличия коммунальных удобств, тепловодоснабжения. Еще хуже положение было у тех, кто по роду занятий почти круглый год находился на промысловых угодьях. Отсутствие элементарных бытовых удобств, промежуточных баз оленеводов, охотничьих избушек порой отталкивали молодежь от работы в традиционных отраслях. Заработную плату ниже 70 рублей имела треть занятых в охотничье-промысловом хозяйстве. В то время как средний ежемесячный доход по округу к этому времени составлял 489 рублей[[96]]. А в Березовском районе большая часть населения была занята лишь на 0,5 или 0,25 ставки, причем обычно на предприятиях соцкультбыта[[97]].

Не удалось решить проблему обеспечения коренных жителей комфортными жилищными условиями. Например, в Белоярском районе в трехкомнатном общежитии для молодых учителей проживало 12 человек. Одну из комнат занимала молодая семья, ожидавшая первенца. Валентина Даниловна являлась преподавателем хантыйского языка, работала в школе 6 лет. Два ее брата вынуждены были спать в ванной комнате. Во второй комнате жила учительница немецкого языка с мужем, вместе с ними – мать и брат. В третьей комнате ютилась семья с тремя маленькими детьми[[98]]. Подобные случаи в округе были типичным явлением.

В регионе слабо развивалась материально-технической база в местах промыслов коопзверпромхозов. В Ханты-Мансийском автономном округе не были построены предусмотренные цеха вялки рыбы в Большом Ларьяке, Асэсь-Егане, Передовике, цеха засолки в Касэсе, Польке-Пугол, Асэсь-Егане. Длительное время не оборудовались вертолетные площадки в поселках Чехломе, Сосновый бор, Корлики, Усть-Колекъеган, Большой Ларьяк, Соснино, Былинно. По-прежнему оставались проблемы с обеспечением продуктами питания рабочих на промыслах. В населенных пунктах практически отсутствовали бытовые службы[[99]].

В массовом порядке продолжались случаи загрязнения водоемов почвы нефтепродуктами, нарушались границы охотничьих угодий. Например, в поселках Ларьяк, Варьеган, Охтеурье, Колек-Еган отсутствовали артезианские скважины, использование для пищевых целей речной воды влияло на уровень инфекционной заболеваемости населения. Очень высокими были показатели заболеваемости туберкулезом среди коренного населения. Только в Нижневартовске их насчитывалось 500 чел. [[100]]

Таким образом, ежегодно возрастающие крупномасштабные задачи по развитию нефтяной и газовой промышленности в Тюменской области требовали значительного притока трудовых ресурсов в этот сложный по природно-климатическим условиям регион. За годы XII пятилетки существенно возросла численность работающих на предприятиях нефтяной и газовой промышленности, как следствие выросло население северных регионов. В этих условиях в Тюменской области резко обострилось положение с обеспечением нефтяников, газовиков, строителей, энергетиков, транспортников, работников других отраслей народного хозяйства жильем, детскими дошкольными учреждениями, школами, объектами здравоохранения, культуры, другими объектами социальной сферы. Несмотря на интенсивную работу партийно-государственных органов в вопросе совершенствования социальной инфраструктуры, колоссальный перекос, образовавшийся за время промышленного освоения Западно-Сибирского нефтегазового комплекса, не позволил создать комфортные условия для жителей региона.

Примечания

[83] ГАОПОТО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 2827. Л. 85.